Кабан встречается на северо-восточном побережье Байкала очень редко и подолгу на этой территории не держится, уходит или, с большой вероятностью, становится жертвой медведя. Здесь выпадают слишком большие для выживания кабана снега, ему приходится трудно. В средней же полосе России, да и на юге Бурятии и Иркутской области вполне обычен, местами даже многочислен и многих людей там кабаном не удивить. Для нас же это интересная находка, что-то новенькое.
В этом столетии это вторая регистрация кабана в Забайкальском национальном парке, первая произошла во время зимнего маршрутного учёта в долине реки Большой Чивыркуй в 2012 году. Вот как мы её тогда описывали:
«Бедный» кабан
Ежегодно, в целях зимнего маршрутного учёта диких зверей и птиц, мы ходим через перевал Баргузинского хребта по долине реки Большой Чивыркуй и выходим к Байкалу – интересное, долгожданное, хотя порой и экстремальное мероприятие. На выдувах плато, в горной тундре, почти гарантированно, мы видим небольшую по 5-7 особей группку дикого северного оленя. На этот раз в планах было подползти к ним как можно ближе и сделать хорошие фотографии. С оленем нам не повезло, видели только свежие следы. Снега было гораздо меньше, чем обычно и, видимо, «расползлись» олени по обширным пространствам Баргузинского хребта, этот год для них благоприятен.
Что ж, не повезло с оленем, повезло с кабаном! В списке млекопитающих Парка кабана до сих пор не было, хотя по сообщениям бывалых людей встречи с ним очень редки, но случались в самых южных частях Парка и чаще осенью или летом, но никогда, насколько мне известно, в долине Большого Чивыркуя, да ещё среди зимы. Слишком уж экстремальные условия, а главное – высота снежного покрова, которая достигает 60-70 см, выше, в горах обычно бывает полтора метра. Кабан ещё по теплу, до снега, перевалил хребет и зазимовал. Его мы видели и вынужденно гнали его перед собой по узкой долине около километра в среднем течении реки Большой Чивыркуй.
Следы его на мгновение вогнали меня в ступор. Что за следы, что за зверь? Кабан!? Но откуда он здесь? Как выжил? Питался, по всему, в основном хвощом да корой сухих осин – особо не разжиреешь, как бы ноги не протянуть. Через пару минут впереди среди веток мелькнула бурая спина. Взрослый кабан по уши утопая в снегу, подобно торпеде пошёл от нас вниз по долине. На лыжах его можно было догнать, но из жалости делать этого не хотелось – ему и так трудно пришлось. Надо было сделать фотографию, ведь никто не поверит, и я решил хоть немного догнать зверя. Упрел, гнавшись за ним на лыжах, правда, на спине был ещё увесистый рюкзак, скидывать который не хотелось – думал, так догоню. Почти догнал. Кабан дошёл до скального прижима реки и «встал», пытаясь рвануть в гору, он всякий раз скатывался вниз. Как бы на нас не бросился, – пронеслось в голове. Тут я заметил, что Пашка заточил свою ангуру в виде копья. Сейчас это смешно может показаться, а тогда, другого оружия, кроме ножей и топорика, у нас не было, кабан же может при случае за себя постоять. Подошёл чуть ближе, сделал фото, выбрав, когда хотя бы половина кабана показалась из снега. Ещё ближе, но нет, этот зверюга прыгнул всё-таки в кипящий Чивыркуй.
– Утонет щас! – с горестью воскликнул Мишка.
Черта с два! Кабан лихо перемахнул воду и выскочил с другой стороны прижима, дав, тем самым, себе форы – пока мы минут пятнадцать корячимся через прижим. В последний раз этого кабана мы увидели через полчаса на другой стороне реки, забрался высоко на стену горы. Тут нам удалось оценить его размеры – хорошо, что кабан не попытался дать отпор. Уже после, уютно расположившись на зимовье, мы весь вечер его вспоминали: неужели он до сих пор спасается от погони, карабкаясь в гору – бедный кабан.